Очень Углов был до женщин охоч. Слабость у него такая была. Как увидит женщину, так обязательно на нее накинется. С криком: "Здравствуй, госпожа товарищ женщина! Разреши тебе оказать почтение как сестре, матери, жене и бывшей строительнице коммунизма, а ныне родного капитализма!" И руки бросается целовать, выдирая при этом сумки. А женщины – что с них взять, народ непонятливый – сразу в крик. Дескать, грабят, а то еще что и похуже. Тут, конечно, постепенно сбегаются добровольцы и начинают Углова по бокам охаживать. А Углов уворачивается и твердит: "Глупые вы какие люди. Я ж ей помочь хочу, как хранительнице очага, а вы мне тело портите". Но им разве что докажешь. "Ничего, – говорят, – и без тела походишь". И продолжают дальше. Женщины уж давно и в помине нет, а они продолжают. И так упорно это делают, что в конце концов Углов не выдерживает и истошно кричит: "Да клеил я ее, клеил! Только отстаньте!" И они тут же отстают. Максимум, по паре разков еще двинут и расходятся. Потому как если по справедливости – клеить-то женщину никому не возбраняется и бить за это неинтересно, а вот со словами всякими пугающими к женщине на улице приставать нехорошо.
